Пятница, 29.03.2024, 09:15
Faberlic & Edelstar & Infinum
Картинка 405 из 7720


Стать Консультантом он-лайн!
Бесплатный дисконт на Скидку!

 Картинка 27 из 6089

Пятница, 29.03.2024, 09:15  по Москве 

 Истории Успеха. Интервью.



Меню сайта
Поиск по сайту:

Наши партнёры:

https://faberlic.com/modules/mod_share/images/vk_30x30.pnghttps://faberlic.com/modules/mod_share/images/odn_30x30.png
Наш опрос
Ваш знак Зодиака?
Всего ответов: 28

Статистика

Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0


http://stat16.privet.ru/lr/090ea0cffdde94b3703281c8a1dc41d4
Мини-чат
200
Категории раздела
Истории успеха [24]
Главная » Статьи » Истории успеха

Пространство любви ( интервью с Татьяной Устиновой)
Пространство любви PDF Печать E-mail

Татьяна Устинова — писательница, автор увлекательнейших детективов, лихо закрученных, хитроумно сплетенных, но главное — по-женски мудрых. Героини Татьяны — современницы, ищущие свое место в жизни и своего героя. Именно об этом — о женском счастьи — мы поговорили с Татьяной.

Страна faberlic: Татьяна, вашему браку в этом году — 23 года. Как удалось прожить столько лет в любви и согласии?

Татьна Устинова: Согласие время от времени нарушалось, конечно, было бы смешно и нелепо рисовать благостную картину в духе «они прожили долгую-долгую жизнь и ни разу не поссорились». Но вот чего никогда не было, так это изматывающих ссор, например, на тему, какие занавески повесить, что приготовить на обед, или как расставить мебель в гостиной. Кроме того, поругаться с моим мужем, когда он этого не хочет, невозможно. Он встаёт и уходит, если уже понимает, что дальше начнётся светопреставление. Мужа не интересуют бытовые мелочи, он слишком умный человек для этого, у него стратегическое мышление, а мне предоставляется полная свобода в тактических вопросах. У него свои представления об устройстве жизни, он считает, например, что надо рано ложиться, рано вставать, утром идти на пробежку. Это могло бы показаться занудством, но на самом деле, тут базовое понимание того, как этот мир заставить работать оптимально. Настоящий мужчина всегда наделён таким пониманием, но при этом не заставляет семью подчиняться своему диктату, немного несовершенства делает жизнь интересной. Я счастлива, что мой муж такой, какой он есть.

Cf: То, как вы рассказываете о своём браке, гораздо красноречивей того, что именно вы говорите. Всё-таки, тут не только уважение и взаимопонимание. Это — любовь?

Т.У.: Думаю, да. Но с ней странная история, с этой любовью… 23 года назад, когда мы поженились, ни о какой любви речь не шла решительно. Ему надо было остаться в аспирантуре, где-то жить, а меня в мои 18 лет бросил любимый, так что мы оба думали, что наш брак — это не любовь, а некий договор.

Cf: А как вы познакомились?

Т.У.: Мы оба учились в МФТИ, знаметитом Физтехе, там и познакомились. У нас образовался студенческо-спортивный развеселый коллектив. Мальчики занимались спортом А девушек в Физтехе было так мало, что нас включали в команду «для статистики»… Вот в спортивном лагере мы и увидели друг друга впервые. Он учился на шестом курсе, и уже был вполне «в сознании» к моменту выбора, ему нравилась я, моя семья, в которой всё было хорошо и правильно, в полном соответствии с его представлениями о гармонии мира. Я, конечно, была «без сознания» по определению — восемнадцать лет и «разбитое сердце» к здравомыслию не располагают, однако, даже через все свои разочарования и драмы, я увидела мужчину, за которого мне захотелось выйти замуж.

Сf: В вашей семье очень много Устиновых. Вы, ваш муж, ваши дети и ваша сестра, причем как и вы — по мужу. Как это получилось? Неужели такое невероятное совпадение?

Т.У.: В каком-то смысле, конечно, совпадение, или, скорее, семейная сага. Женя, мой муж, родом из-под Калининграда, из русской Прибалтики. Они с его старшим братом Максимом — классические «одаренные дети», выигрывавшие одну Всесоюзную Олимпиаду школьников за другой. Потом оба брата уехали учиться в Ленинград, в знаменитую школу имени Ландау, а потом поступили в Физтех, где мы с Женей познакомились и решили пожениться. Летом сыграли нашу свадьбу, а зимой Макс защитил диссертацию. Тогда, в 1988 году стать кандидатом наук в двадцать восемь лет, да ещё в Физтехе, было, конечно, событием, отмечать собралась вся родня, в том числе и моя сестра. Инна только поступила на первый курс РГГУ и была веселой, симпатичной и совершенно гуманитарной девушкой. И вот они встретились. Вспыхнула классическая вертеровская страсть, напугавшая Инну до полусмерти, и, конечно, ничего не получилось. Они были вместе полгода, потом расстались, женились-топились-разводились, но в итоге — вместе. У нас как в индийском кино, двое братьев женаты на двух сёстрах. Когда меня спрашивают: «Где Вы берёте сюжеты, особенно про любовь?», всегда отвечаю: «Ребята, так, как придумывает жизнь, ни один автор не придумает,

иначе все начнут кричать, как Станиславский: «Не верю!» А я верю, потому что знаю — любовь есть, она всегда победит, если на роду написано, что вот это должно случиться, то это случится непременно.

Cf: Любовь всегда побеждает? А как же рассказы о том, как люди проходят мимо своей любви, отказываются от неё, а потом всё жизнь об этом жалеют?

Т.У.: Если ты понял, что тебе дали любовь, и отказался от неё, то за это придётся долго и тяжело расплачиваться. Швыряться подарками судьбы нельзя, нельзя кидать богу в лицо его дары. Если ты отвергаешь дар, то будь готов, что с тебя за это взыщется. Это не только любви касается, с творчеством точно также. Другое дело, что дары такие — редкость, чаще мы сами хватаем что-то, что приглянулось, и убеждаем себя и других, что вот оно, наше, предназначенное. За такие ошибки тоже приходится платить, эти законы работают независимо от нашего желания, не случайно в литературе множество сюжетов возникает вокруг темы отвержения дара или присвоения себе чужого.

Cf: Как в классическом детективе... Кстати, почему вы пишете именно детектевы? Как вы открыли для себя этот жанр?

Т.У.: Они мне всегда нравились. Причем пленяли любые детективы — та сладостность тайны, что в них жила, захватывала независимо от качества сюжета и героев. Подростком я стала привередничать, я уже понимала, что Дик Френсис, скажем, это — круто. Английский парень, жокей, и машина у него Lotus, они все там, в этом жокейском мире ездили на «лотусах» и «лендроверах». Когда годы спустя появилась возможность купить хорошую машину, это был, разумеется, Land Rover, потому что мне о нём так красиво рассказал Френсис. Обаяние хорошей детективной истории неотделимо от созданной несколькими штрихами обстановки, это один из самых «атмосферных» жанров. Особенно это характерно для англоязычного детектива, прежде всего английского, но и американцы необыкновенно хороши. Действие развивается в настолько достоверных мирах, что они становятся убедительней, чем реальность. Квартира Шерлока Холмса просто обязана была возникнуть на Бейкер-стрит, потому что она была сотворена настолько качественно, что ей не оставалось ничего другого, как воплотиться в действительности.

Cf: Истинный детектив не только увлекателен, он всегда чётко поляризирует зло и добро, и настоящий сыщик обязательно на стороне добра. Насколько значимо в детективном жанре «морализаторское начало»?

Т.У.: Детективный жанр один из самых нравственных в развлекательной литературе и в литературе вообще. Зло всегда наказуемо, в поединке воров и сыщиков последние всегда побеждают. Собственно, идея детектива воплощена в формулировке Достоевского: преступление и наказание соединены неразрывно и неотвратимо.

Cf: Чем женский детектив отличается от мужского?

Т.У.: Вспомните родоначальницу женского детектива — Агату Кристи! У неё для характеристики героя или ситуации иногда отводится всего несколько фраз. Но они настолько точны, наблюдательны чисто по-женски, там так спрессованы эмоции, что равного этому трудно найти. Женский и мужской детективы отличаются и по самой структуре, обратите внимание, как Агата Кристи разворачивает интригу, она выплетает её, это женское, «кружевное» преступление, мужчины так не умеют видеть. Женский детектив украшает беллетристику!

Cf: Каков ваш авторский почерк?

Т.У.: Про себя точно знаю, что я никакой не писатель, я не пишу книгу, а рассказываю историю, у которой есть начало, середина и феерический финал. Но при этом в каждой исто­рии обязательно должна быть понятная, законченная мысль — жить во вранье наказуемо. Возвращаясь к той же Агате Кристи: «зло под солнцем» должно быть выявлено, обличено и наказано, в этом потаённый смысл любого хорошего детектива.

Cf: Как и когда вы начали рассказывать свои истории?

Т.У.: Ещё в юности я сочиняла продолжения чужих детективов. Дописывала чаще всего за Гарднером, его печатали в «Науке и жизни». Ждать очередного номера не было сил, я придумывада альтернативный вариант, хотя переиграть Гарднера мне не удалось ни разу, у него всегда получалось интересней. Потом перешла на фантастику и вскоре сама стала сочинять в этом жанре, но для меня фантастический антураж оставался лишь декорацией для детективной истории. Однажды поняла, что пишу детективы и только детективы, пусть даже у героя вместо пистолета бластер, а дело происходит на далёких планетах. После этого открытия уже много лет сочиняю детективы, как они есть, без бластеров и звездолётов.

Cf: Как именно вы придумываете свои истории? С чего начинаете? С какой-то загадки, которая придумалась особенно интересно, с героя, с детали, с сюжетной линии?

Т.У.: С героя прежде всего, однако, я бы не сказала, что он придумывается. Он просто приходит и ждёт, когда о нём расскажут. Иногда терпеливо, иной раз весьма настырно требует внимания. После того как возник центральный герой, вокруг него начинают собираться прочие персонажи. А потом события взрываются, как осколочная граната, и герой оказывается в эпицентре этого событийного взрыва.

Всё разворачивается стремительно, хотя я всегда составляю некий план романа, вот, например — посмотрите: 123 пункта. Но, сколько планов ни пиши, персонажи всё время делают не то, что от них ждёшь, и в итоге все планы летят в тартарары, и остаётся только успевать за ними. Я всегда полагала, что отношения с героями — удел великих, у Пушкина Татьяна удрала замуж, Толстой «убил» Болконского, поскольку тот совершенно вышел из повиновения. Однако, когда я начала сочинять, то с ужасом обнару жила, что всё, что написано на бумаге, набрано буквами, начинает жить. Миры творятся, созданные твоим воображением герои начинают самостоятельную жизнь. Поэтому я никогда не знаю, чем кончится очередная история, то есть, если говорить о тексте, я всегда знаю последнюю строчку, а сам финал — неизвестен.

Cf: В ваших историях есть общая черта — все главные герои в финале не только распутывают сети преступления, но непременно обретают женское счастье. Она встречает Его и это часто важнее, чем то, что нашли преступника. Получается класси­ческая, местами даже домостроевская, картинка «женское счастье, был бы милый рядом». А как же самореализация, профессиональные успехи? Современная трактовка женского счастья предполагает и это...

Т.У.: Не забудьте, я выпускница Физтеха, и знаю один важный закон: «Чем проще схема, тем вернее она работает». Я не очень-то знаю о каком-то мифическом женском счастье, скажем, в труде. Любая нормальная женщина, чем бы она ни занималась, все равно создает вокруг себя пространство любви. Нам это свойственно, это заложено в нас, как программа. Если женщина становится директором завода, и только этим достигает своего счастья — замечательно. Но дело в том, что при этом от ее счастья не рождается новая Вселенная, новый мир. Это возможно только с мужчиной. Кто бы что ни говорил о крахе семьи, я в это не верю. За тысячелетия человеческой истории не поменялось ничего, и не поменяется никогда, основу мира составляют Адам и Ева и вокруг них всё — дети, собаки, родители, шесть соток, дом, прогулка перед вечерним чаем...

Cf: Что делать, если женщина осталась одна, если эту Вселенную ей творить не с кем?

Т.У.: Есть случаи одиночества, когда ничего не исправишь — один из двоих ушёл первым, или так сложилось, что мужчин нет физически, убили их на войне, например. Это — беда, это — горе, но пространство любви всё равно надо создавать, чтобы когда мужчины вернутся, им было куда прийти. А разговоры о том, что я одна, потому что нет в этом мире нормальных мужиков — самообман. Сейчас рядом живут целые города одиноких женщин, и такие же города одиноких мужчин, при этом географически это одна и та же территория. Почему так происходит? Думаю, дело в раскрепощении, ни у кого нет никаких бытовых проблем. Я была на Алтае, в поселениях староверов, и видела, как они день и ночь вкалывают. Ни одна женщина не остаётся в одиночестве и ни один мужчина, потому что они не могут выжить иным образом. И когда они соединяются для выживания, может быть, вынужденно, включается программа создания пространства любви. Мои герои живут в современном урбанизированном мире, и для них эту вынужденность, создаёт детективный сюжет, он их соединяет, а программа запускается сама, она в нас заложена и не может не сработать, если ей предоставлен шанс.Cf: У вас есть эта Вселенная?

Т.У.: Если муж мой к восьми часам не приезжает, а приезжает к половине девятого, у нас тоска. Не от того, что мы голодные, всё у нас есть, но его нет. И мы не ужинаем, мы едим. Всё теряет смысл, едва исчезает Вселенная, созданная мужчиной и женщиной. Да мы все неидеальные, конечно, и строим неидеальные миры, часто они у нас получаются кособокие, несовершенные, негармонично устроенные, но их можно делать лучше, красивее. А если эта первооснова — Адам и Ева — отсутствует, то и строить нечего и незачем.

Cf: А кто еще живет в вашей Вселенной?

Т.У.: Моими лучшими друзьями были и остаются книги, фильмы, умные мужчины, родители. Мама моя — лучший друг всех времён и народов, «чемпион по обниманию» по определению Карлсона, настоящая Муми-мама. Помните определение Муми-мамы? Она всем всё разрешает и никому ничего не запрещает. Вот это и есть моя мамочка. Счастлива, что у моих детей такая бабушка, потому что мне кажется, что мальчишки, у которых нет бабушек или какие-то другие, не Муми-бабушки, вырастают, как бы это сказать точнее? Настороженными. Недоверчивыми. Потому что родители — это родители, и друзья-подруги — тоже совсем другая история, а бабушка являет собой безоговорочную женскую любовь, практически абсолютную. И мальчик, который её получает в детстве и в отрочестве вырастает более счастливым мужчиной, чем те, кто лишены такой базовой, основополагающей любви. Страшно было читать книгу Павла Санаева «Похороните меня за плинтусом», хотя он мне её подарил, и я прочитала ещё до того, как о ней заговорили. Что ребёнок может так страдать от любви, и так её видеть для меня было потрясением. Любовь — штука серьёзная, столкновение с искажённой любовью, любовью-кошмаром — это самое страшное, что с нами может случиться.

Cf: Татьяна, давайте поговорим о косметике! Как вы считаете, может ли современная женщина обойтись без нее?

Т.У.: Для меня наиболее точной будет формулировка: «Косметика — это необходимое удовольствие и приятная необходимость».

Cf: Без какого «персонального комплекта» в косметичке вы не выходите из дома?

Т.У.: Без крема для губ, увлажняющего или восстанавливающего. И это, пожалуй, всё.

Cf: Вы помните свой первый макияж?

Т.У.: Впервые серьёзный макияж сделан был в девятнадцать лет на мою свадьбу, это был коллективный труд. В 1988 году в голову никому не приходило приглашать визажиста, не уверена, что они у нас в стране тогда вообще были. Просто собрались родственницы, подруги, и все красили друг друга, и это был самый настоящий макияж с румянами, тенями, накрашенными ресницами. До этого, конечно, производились опыты с маминой косметикой. Но у нас не было никаких драматичных историй, которых я слышала миллион, когда мама нашла у дочки помаду, и был скандал... Все мамины флакончики и тюбики стояли открыто, и нам с сестрой невозбранно было экспериментировать, но тогда меня это не привлекало.

Cf: Почему, на ваш взгляд, кто-то начинает стареть уже в тридцать лет, а кто-то отлично и молодо выглядит в пятьдесят? От чего это зависит?

Т.У.: На первом месте, на мой взгляд, генетические особенности. Если предки тебе подарили способность долго сохранять молодость, то этот дар не так просто растратить, поэтому бывает, что женщина ничего не делает для сохранения красоты и молодости, а они всё не убывают. Второй фактор рукотворный. Если природа выдала небольшой «запас прочности», то его можно при умелом использовании растянуть надолго, другое дело, что систематически ухаживать за собой — это большой труд, и не все на него способны. И, конечно, третий фактор — состояние души, это самый ценный дар, если ты молод внутренне, то всё будет хорошо, и никакие «гусиные лапки» этому не помешают.

Cf: Известная фраза «Красота спасёт мир» трактуется по-разному. А как считаете вы, может ли красота что-то спасти?

Т.У.: Сколько я думаю об этих словах Фёдора Михайловича Достоевского, никак не могу в ум взять, что он имел в виду? Какая красота спасёт мир, каким образом спасёт? Для себя определила, что спасти может лишь гармония, правильность мироустройства. Это удивительно красиво — правильность как проявление тех базовых смыслов, которые заложены в мире, в людях, в каждой вещи. Если красота и является спасительной, то именно красота как гармония мира.

Cf: Как вы относитесь к эстетической медицине, к пластическим операциям? Т.У.: Эстетическая медицина — не замена косметики. Это разные вещи, более отдалённые друг от друга, чем бузина в огороде и дядька в Киеве. Эстетическая медицина вряд ли панацея. Но я уверена, если у женщины есть ощущение, что она «не дожила» молодость, не дополучила внимания, то пусть пойдёт и прооперируется. Кроме того, есть и реальные показания к применению эстетической медицины, и благо, что можно сейчас что-то исправить, а не мучиться пожизненно. Главное, не воспринимать современные возможности как средство Макропулоса, не питать иллюзий, что молодость бывает вечной, если есть рядом хороший хирург. Но вот чего никогда не пойму, так это зачем идти к пластическому хирургу в двадцать. Таких девчонок, конечно, надо останавливать. Уверена, что классные специалисты именно так и поступают.

Cf: Татьяна, мы с вами беседуем в конце февраля, скоро весна, что бы вы пожелали женщинам в ее преддверии?

Т.У.: Март — начало весны, начало возрождения после долгой зимы. И у всех нас, у девочек, есть повод, покопавшись в глубинах шкафа, найти там тёмные солнечные очки, и почувствовать, что скоро они нам пригодятся, и что скоро мы сменим надоевшие сапоги на лёгкие нарядные лодочки, и всё опять будет хорошо и замечательно. Желаю нам всем, чтобы весна была солнечной, чтобы кофе был горячим в той кофейне, куда мы однажды зайдем этой весной, чтобы Вселенная наша, персональная, одна на двоих строилась. Пусть она пока невзрачная, нестрашно, лишь бы она была. Желаю, чтобы нам было кого кормить и чем кормить. Ещё желаю всем нам хотя бы немножко самой простенькой романтики — букета тюльпанов, приглашения в кино, вечерней прогулки. И главное — помнить, что ничего не кончается сегодня. Бог даст завтра.

Марта Измайлова

Категория: Истории успеха | Добавил: Faberlic (05.10.2011)
Просмотров: 1273 | Рейтинг: 5.0/1